The Monks - Black Monk Time (1966)

“Ты монах и я монах, все мы здесь монахи!

Это время встрясок, это время плясок,

Это время для монахов!”

Здесь пойдет речь о коллективе с поистине необычной судьбой, столь же необычной, как и их музыка! Итак, 1966-й год (!) американо-германская группа The Monks и их единственный альбом “Black Monk Time”. Но сейчас, немного предыстории:

The Five Torquays

В начале шестидесятых, пятеро простых американских парней, проходили военную службу вдали от своего дома, за океаном, а именно на НАТОвской базе, расположенной в Германии, близь городка Гельнхаузен. Помимо военной службы, ребята увлекались музыкой и даже играли в группе The Five Torquays, на досуге. Ребятами этими были: Гэри Бургер (Gary Burger) из Миннесоты - вокал, гитара, Ларри Кларк (Larry Clark) из Чикаго – орган, вокал, Роджер Джонстон (Roger Johnston) из Техаса - вокал, барабаны, Эдди Шоу (Eddie Shaw) из Калифорнии - бас-гитара, вокал и Дэйв Дэй (Dave Day) из Вашингтона – вокал, банджо. И дело это так им нравилось, что по окончанию службы в 1964-м году, они решили не возвращаться на родину, а лабать по местным клубам в свое удовольствие.

Тогда еще репертуар их был довольно традиционный, американские рок-н-роллы и серф-рок, британские бит-песенки, все то, под что тогда проходили местные танцульки. Осев в Гамбурге (“городе разврата” имевшем славу, можно сказать, немецкой Помпеи), музыканты превращают тамошний The Top Ten Club, практически в собственную резиденцию, регулярно выступая там. Также они чешут и по другим клубам города. The Five Torquays играют по шесть часов в будни и по не менее восьми в выходные.

Будучи, молодыми и безбашенными, в свободное от музыки время они предавались таким развлечениям, как сексу с поклонницами и пьянству. Однако Ларри, будучи трезвенником – больше внимания уделял женщинам, а Эдди был женатым на местной девушке и поэтому, наоборот – выпивке. Любовь их (что звучит вдвойне иронично, учитывая их будущее новое название) к развлечениям такого рода была почти баснословной. Что чуть не привело к преждевременному распаду коллектива.

В истории группы, был короткий период, когда с ними пела еще и некая девчушка британского происхождения, по имени Мэри. Девушка эта, была столь ветрена, что умудрялась крутить романы сразу с двумя членами коллектива, Дэйвом и Ларри. Естественно, они оба с ней спали. В группе она задержалась ненадолго, однако отношения внутри коллектива подпортила.

Благо, музыканты нашли в себе силы, преодолев личные разногласия и обиды, продолжить свою совместную деятельность, однако неприятный осадок остался. Поэтому, на репетициях эти двое частенько подстебывали и изводили друг друга.

Период лабания чужих песен тоже продлился недолго. Агрессивно настроенные, находящиеся “на птичьих правах” между выживанием и вымиранием в чужой стране, молодые люди, определенно, могли что-то сказануть от себя этому миру, кроме очередного повторения “baby, i love you”. В устах этих людей, оно прозвучало скорее как “I hate you!”.

Группа начинает активно экспериментировать со звуком и скоро полностью исключает каверы из своего репертуара, заменив их собственными композициями. Новое звучание группы, в результате многочисленных профанаций над инструментами, становится не похожим ни на что-либо привычное германскому слуху и уху. Наши герои играли, грязную, сырую, примитивную музыку с циничными текстами (не смотря на то что, все члены группы владели немецким, песни они сочиняли на родном языке), исполняемыми эксцентричными, слегка визгливыми, голосами. Сейчас это принято называть “прото-панк”, но тогда, даже такого слова не было, чтобы точно описать стиль коллектива.

Как заявляют участники коллектива: “Мы избавились от мелодии. Забили на нее! В нашей музыке есть только ритм. Нас куда больше занимает диссонанс и столкновение гармоний, чем какой-то там мотив”.

Дабы добиться более громкого звучания и соответствовать напору остальных участников коллектива, Дэйв Дэй сделал уникальное электро-банджо, прорезав дырки в своем инструменте и впихнув туда звукосниматели. Звук на выходе получился металлический, шакрающе-скрежещущий (помните историю про электро-джаг Томми Холла из 13th Floor Elevators? Тоже интересный эксперимент по “электрификации” изначально акустического инструмента. Мне, почему-то, сразу это вспомнилось). Роджер Джонсон, играл намеренно монотонные барабанные партии, сидя за своей установкой, стараясь минимально использовать тарелки, дающие позитивные “дзинь” и почаще том-томы, дающие мрачные рокочущие “бом-бом”. Басист Эдди Шоу умело подчеркивал своим гулким басом эту барабанную линию. Ларри Кларк - то извлекал замогильные звуки из своего органа, то заставлял его выдавать пищащие трели и скрежет. Гитарист Гэри Бургер стал одним из пионеров фидбэка.

Гэри вспоминает: “В один вечер, прямо во время выступления мне приспичило отойти. Ну, я положил гитару рядом с усилителем и свалил со сцены. Однако забыл его выключить и из него начал доносится странный все нарастающий гул. Роджер (ударник) просек тему, и подыграл, как будто так все и было задумано. Тут я понял, что можно использовать такую фишку в игре”.

Чтобы обеспечить нужный уровень звука при фидбэке, гитарист, даже был вынужден раскошелиться и перейти с фендеровского усилителя (который использовал поначалу) на эксклюзивный, специально сделанный на заказ, куда более мощный, 100 ваттный Vox Super Beatle (напомню, что на ВОКСах играли The Velvet Underground, одна из самых громких групп своего времени).

Публика охреневает! Как можно танцевать под такие “веселые и зажигательные” песни?! Посетители концертов, уже сами не рады, что пришли и начинают роптать. Музыканты же, максимально выкручивают переключатели громкости, дабы окончательно “прибить к земле” несчастных слушателей. Они требовали от зрителей полного подчинения и внимания. Публика билась в агонии! Такими были выступления группы.

В качестве дальнейшей мутации, музыканты берут себе новое название The Monks и придумывают себе оригинальный сценический имидж. Все они облачаются в черные рясы и повязывают веревки на шеях. Зачем?! Эдди Шоу объяснял это так: “А что такого?! Все мы живем с веревками на шеях. Может, увидев наши, самые обыкновенные веревки, люди задумаются о своих. Некоторые из них могут носить цветастые или шелковые веревки (имеет в ввиду галстуки), заниматься торговлей или считать себя умнее всех… Но это не важно! Все равно, как веревка выглядит, видима или даже невидима, но она есть и у вас. Мы все здесь повязаны!”

В парикмахерской

Для дополнения образа средневекового монаха ребята пошли на радикальный шаг и выбрили себе макушки. В то время как большинство молодежи старалось отращивать волосы и выглядеть плюшевыми и шелковистыми (как битлы) или чуть менее плюшевыми и шелковистыми (как роллинги) - это был шаг вразрез моде. Недаром группа, в дальнейшем позиционировала себя как анти-битлз! Согласитесь, одно дело облачаться на сцене во всякие экстравагантные одеяния, но ходить по улицам с бритыми макушками – другое. Первыми это проделали, Дэйв и Роджер. Поначалу остальные дрожали за свои холеные шевелюры бит-музыкантов, но вскоре, тоже последовали их примеру.

Так квинтет стал настоящей американской экспансией на германской сцене. Подобно (американцам же) Misunderstood (тоже пионеров фидбэка, кстати), Хендриксу (чуть позднее) в Британии, “Монахи” своим примером подтолкнули развитие местной авангардной музыки, и поспособствовали дальнейшему появлению в Германии таких стилей как краут-рок.

Новое обличие группы, вызывало дикий восторг у одних и недоумение у других.

Эдди вспоминает: “Люди считали нас сумасшедшими. Если у кого-то хватало смелости (или наглости), чтобы забраться на сцену, чтобы удостоверится, настоящие ли у нас лысины, мы позволяли им их потрогать. Девушки обычно проделывали это с непередаваемым визгом, резко одергивая руки, поняв, что они действительно настоящие. Да, сучки любили нас!”

Но, по словам Гэри, были и такие неприятные моменты: “На одном из ночных выступлений какой-то парень не выдержал наших богохульств и, запрыгнув на сцену, принялся на полном серьезе душить меня. Пришлось долбануть его гитарой по башке, чтобы он отвял”.

Бешенный концертный график, не мог не сказаться на “гастрономических“ пристрастиях членов коллектива и постепенно они, один за другим, подсаживались на метамфетамины. Роджер вспоминает: “Я очень устал, проиграв всю ночь, и выпивка уже не помогала ни взбодриться, ни расслабиться. Тогда Ома (Oma – по-немецки, “бабуля”, ясно, что псевдоним) дала мне таблетки для поднятия духа. Следующую ночь я играл как заведенный!”

Ома была пожилой немкой, на которую группа вышла, вероятно, играя в Стар-Клабе (Star-Club). В свое время, она познакомила со “скоростью” The Beatles, чья карьера совершила огромный скачок, после ураганной серии выступлений в этом знаменитом гамбургском клубе, прошедших в 1962-м году. Вскоре все “Монахи”, кроме Ларри Кларка (который видимо был не только против выпивки, но еще и против наркотиков, хотя, что с него взять, одно слово “клавишник”), сидели на них. Также, они, конечно же, не чурались (по их же определению) “старого доброго Л.С.Д.”.

С Хейли

Среди прочего, на одном из выступлений группе довелось разделить сцену с легендарным рок-н-роллщиком Биллом Хейли, который был немало изумлен внешним видом коллектива и музыкой, которую они исполняют.

В сентябре 1965-го состоялось первое появление бэнда на телевидении. Произошло это в рамках программы “Beat Club”. После этого, их замечают солидные фирмы звукозаписи и вскоре The Monks подписывают контракт с Polydor Records.

К ноябрю того же года, группа (уже записавшая к тому моменту несколько демок) отправляется в студию, для создания своего дебютного альбома при помощи продюсера Джимми Боуина (Jimmy Bowien) и звукоинженер Герба Хенджа (Gerb Henjes).

Записи производились на четырехканальный рекордер, практически вживую, так что звучание альбома хорошо отражает концертную энергетику группы.

Предвосхищая выход лонгплея, в апреле 66-го группа выпускает две песни из него в виде сингла “Complication”/“Oh, How To Do Now”.

Сам альбом, названный, согласно “декларации монахов”, “Black Monk Time” вышел в мае 1966-го на лейбле Polydor (249 900). Альбом провозглашал наступление нового времени: “Времени Монаха” и содержал двенадцать композиций группы. Песни эти, в основном антимилитаристического и сатирического характера, по праву находятся в числе самых агрессивных и циничных произведений эпохи.

Обложка пластинки была сделана крайне минималистично (предвосхищая битловский, так называемый “Белый альбом”), на черном фоне было дано название альбома и группы. В общем, Малевич – одобряет! (шутка)

Спустя два месяца после его выхода The Monks снова появляются в программе “Beat Club”. Продюсер телепередачи Майк Лекебуш (Mike Leckebusch), называет их альбом - “альбомом года”. Однако, не смотря на новаторство и хвалебные отзывы критиков, продажи альбома были не на высоте. Откровенно говоря - он попросту провалился, даже толком не окупив себя.

В связи с этим, чтоб хоть как-то поддержать свое финансовое состояние, группа и их дорожный менеджер Вольфганг Грушевски (Wolfgang Gluszczewski), были вынуждены пустится в изнурительный тур по малым городам Германии. Музыканты играли с завидной одержимостью, раздавая индульгенции своему поколению направо и налево.

В рамках этого тура The Monks снова довелось разделить сцену с заезжей знаменитостью. Теперь это был их бывший земляк - Джими Хендриксом. Хендрикс, как и Хейли, был впечатлен группой и они провели некоторое время с Гэри Бургером, общаясь вне сцены и делясь секретами мастерства. 

Также “Монахи” играют с The Troggs, The Yardbirds, The Creation и The Kinks.

С последними у них возникли некоторые разногласия. После концерта одна поклонница The Kinks прорвалась через охрану, чтобы взять у них автограф, но Дэйв Дэвис лишь грубо отпихнул ее. Пришлось The Monks успокаивать рыдающую девушку, дав ей свои автографы и разрешив пофоткаться с ними. Дэйва Дэя это задело и он намекнул своему тезке из The Kinks, что тому стоило бы повежливее относится к своим фанатам. Дэвис в ответ обозвал Дэя, чем-то типа: “гребаного янки”. Дело между ними чуть было не дошло до драки, но все обошлось.

Другой член группы, Роджер, тоже остался не в восторге от The Kinks, охарактеризовав их так: “У них барабанщик и басист были вполне нормальными пацанами. Но братья Дэвис (Рэй и Дэйв) – просто высокомерные ублюдки!”

Поддавшись на уговоры представителей лейбла, не теряя надежды хоть что-то заработать и на выпуске записей, The Monks решают сделать несколько новых песен с компромиссным - более “мягким” звучанием, чем было на их альбоме. Но результат этого - вскоре вышедший сингл “I Can’t Get Over You”/“Cuckoo” – также не ждут большие продажи. Было это в октябре.

Тем временем, 66-й подходил к концу и близился 67-й.

Музыканты, толком не заработавшие на сингле и вынужденные зарабатывать на жизнь постоянными концертами, отправляются в очередные гастроли. На этот раз они бороздят просторы Швеции. Дав несколько концертов, группа оказывается на местном телевидении.

В Швеции с неугомонными музыкантами произошла следующая забавная история:

Руководство одной из гостиниц, посчитало наших героев самыми настоящими священниками. Вы можете только представить их шок, когда “святые отцы”, съезжая оставили после себя полностью засранный номер, с валяющимися повсюду окурками и пустыми бутылками из-под ликера.

Однако музыканты постепенно выдыхались. Многие из них, к тому моменту уже обзавелись женами, которые явно желали видеть в мужьях кого угодно, только не музыкантов, почти все свое время проводящих на гастролях вне дома. Также, дали о себе знать былые разногласия внутри коллектива. В общем, задолбали они уже друг друга! Были, конечно, смутные надежды, на возможное турне по родным Штатам, но этим планам не суждено было сбыться…

Выпустив (в апреле 67-го) напоследок, еще один “не по-монашески мелодичный” сингл “Love Can Tame The Wild” (с “He Went Down To The Sea” на обратной стороне), коллектив распался.

Часть музыкантов вернулась в Америку, часть осталась в Германии с семьями, однако, так или иначе, как группа - The Monks прекратили свое существование.

Вот такая история…

Треклист альбома такой:

Monk Time (D.Day-E.Shaw-G.Burger-L.Clark-R.Johnston)

Shut Up (D.Day-E.Shaw-G.Burger-L.Clark-R.Johnston)

Boys Are Boys And Girls Are Girls (D.Day-E.Shaw-G.Burger-L.Clark-R.Johnston)

Higgle-Dy - Piggle-Dy (D.Day-E.Shaw-G.Burger-L.Clark-R.Johnston)

I Hate You (D.Day-E.Shaw-G.Burger-L.Clark-R.Johnston)

Oh, How To Do Now (D.Day-E.Shaw-G.Burger-L.Clark-R.Johnston)

Complication (D.Day-E.Shaw-G.Burger-L.Clark-R.Johnston)

We Do Wie Du (D.Day-E.Shaw-G.Burger-L.Clark-R.Johnston)

Drunken Maria (D.Day-E.Shaw-G.Burger-L.Clark-R.Johnston)

Love Came Tumblin' Down (D.Day-E.Shaw-G.Burger-L.Clark-R.Johnston)

Blast Off! (D.Day-E.Shaw-G.Burger-L.Clark-R.Johnston)

That's My Girl (D.Day-E.Shaw-G.Burger-L.Clark-R.Johnston)